Взрослые страсти детского театра

Взрослые страсти детского театра

Белорусский республиканский театр юного зрителя переживает непростые времена. Помимо капитального ремонта, в театре большие кадровые перемены: директор Юрий Кулик не продлил контракт с главным режиссером Натальей Башевой, тем самым прервав 7–летний период ее творческого руководства ТЮЗом. В редакцию не только пришло открытое письмо от актеров, но стали поступать звонки от взволнованной театральной общественности — критиков, театроведов...

Хотя кого удивишь сегодня тем, что еще в одном творческом коллективе закипели страсти? Явление это такое же вечное, как и сам театр. Кстати, и на московских площадках сегодня неспокойно: воюет с новым худруком Александром Галибиным труппа театра им. Станиславского, уволил всю дирекцию главный режиссер вахтанговского Римас Туминас, периодически сотрясают финансовые скандалы МХТ... Возможно, ситуацию в ТЮЗе обострила и начавшаяся реконструкция: уже больше года театр не работает на своей площадке. И продлятся ремонтные работы не менее 3 лет.

— Нам предложили сделать «чемоданный» театр: 2 — 3 артиста в малобюджетных спектаклях, чтобы ездить по школам, — высказывает свою точку зрения актер, председатель профкома ТЮЗа Николай Леончик.  — Вы представляете, какое это будет искусство? Это называется одним словом — «халтура». Говорю грубо, потому что наболело. Мы — солидный театр, с более чем 50–летним стажем. У нас был шикарный репертуар: Шекспир, Володин, Гоцци... Сейчас нам предлагают «Три поросенка», «Ежик на дереве», ежик еще где–то... Поэтому у нас сейчас нет зрителя. Вы представляете, мы не работаем вечером в субботу и воскресенье. Театр юного зрителя не работает в выходные! Нонсенс. Прошли мартовские детские каникулы, а мы не работаем на нашего зрителя! Только для начальной школы показываем утренние спектакли. Но это ладно, эти вопросы мы еще можем решать, но самое ужасное то, что новый директор уволил главного режиссера. У нас было собрание, на котором начальник управления культуры Мингорисполкома Владимир Карачевский сказал, что с Башевой будет продлен контракт. В присутствии всей труппы и журналистов. И как теперь это понимать? Более того, наш заслуженный артист Леонид Улащенко был на приеме у министра культуры, который тоже ему подтвердил, что с Башевой будет продлен контракт.

— Николай Николаевич, получается, что и профком театра, и вы как его председатель ни на что не можете повлиять?

— Да, и логического объяснения этим действиям директора нет. Тем более что он даже не соизволил уведомить профком о своем решении, хотя об этом написано в коллективном договоре.

У нас есть традиции, шикарные спектакли. Например, «А зори здесь тихие...», «Щелкунчик». Они не вмещаются в рамки Дома литератора, где сейчас идут наши спектакли. Значит, эти спектакли уничтожаются. Вот политика директора и управления культуры. Этого мы, актеры, понять абсолютно не можем. Сцена Дома литератора хороша только для малых спектаклей. C Башевой не продлили контракт, потому что она с этим положением театра была не согласна. А раз не согласна, ее надо уволить. Режиссер, проработавший 12 лет в театре, поставивший 15 спектаклей, из них 9 — дипломанты международных и республиканских конкурсов. Как это понять?

— Но ведь реконструкция действительно нужна, и не все спектакли удастся сохранить по объективным причинам.

— Когда директором был Павел Поляков, мы работали и на сцене Дворца культуры профсоюзов, и в клубе Дзержинского, и во Дворце культуры железнодорожников. Но Кулик решил, что все спектакли будут идти на сцене Дома литератора.

— Действительно были обещания, что Башева останется в театре, — подтверждает слова коллеги заслуженный артист Беларуси Леонид Улащенко. — О своем походе к министру культуры я всем рассказал, и все были удовлетворены. Но на сегодняшний день я ужасно расстроен. Я растерян из–за того, что слово наших чиновников расходится с делом.

По профессиональным качествам никто сегодня не знает детский театр так, как знает Башева. Это не только мое мнение. С чего начались такие разногласия? Даже не знаю. Я старался не то чтобы сгладить, но как–то помирить их. У каждого своя правда, вот в чем беда.

Те спектакли, которыми славен наш театр, просто гибнут. Нам не дают арендовать ни клуб Дзержинского, ни Дворец культуры профсоюзов — те площадки, куда входили наши большие спектакли. А сейчас уйдет Башева и уйдут эти спектакли, и театр останется ни с чем. Вот и все.

Однако в самом театре есть и другая точка зрения на тот период, во время которого Наталья Башева занимала должность главного режиссера.

— За время работы с Натальей Олеговной я написала 4 инсценировки по ее просьбе, — вспоминает заведующая литературно–драматической частью Жанна Лашкевич. — Это все была работа в корзину. Я сделала несколько переводов. Они тоже ушли в корзину. Когда режиссер не может определиться с тем, чего он хочет, что ему нужно конкретно и чем будет заниматься ближайший день, два, неделю, работать с ним очень сложно. Наталья Олеговна — талантливый мастер, но, может быть, руководитель и талантливая творческая личность — это разные ипостаси?

— Когда Наталья Олеговна не продляла контракты с лучшими актерами театра, никто ничего не писал и никого не защищал, — не скрывает эмоционального накала заслуженная артистка Беларуси Вера Кавалерова. — У театра действительно нет денег на аренду. Вы знаете, какие сейчас это бешеные суммы? Уже при Полякове мы отказались от Дворца культуры профсоюзов, клуб Дзержинского отказался от нас сам. Потому что дети ведут себя плохо, и им это не нравится. Все очень примитивно и просто объясняется. Вы знаете, что больше всего в этой ситуации удивляет? Люди пишут письма, перевирают факты, но ведь любой факт можно повернуть как угодно. Если бы не ушла Наталья Олеговна, из театра ушла бы я.

Театральная общественность прекрасно понимает, против чего мы выступили. Пришел новый директор — человек, который был хорошим актером, режиссером, неплохо пишет. И он был в шоке. Он сказал: «Я не вижу будущего театра». А мы его давно не видим. Только никаких сдвигов не было. Я вообще никогда не ввязывалась ни в какие войны. Занималась только работой, но стоило мне высказаться в прессе, как тут же меня вызвали в кабинет...

— Какую замену Башевой вы видите?

— Никакой. И, может быть, в этой ситуации вообще нам не надо главного. Будем приглашать хороших режиссеров, которые будут делать спектакли. Но дальше так продолжаться не могло. У нас нет театра юного зрителя, и последние 2 года вообще были катастрофой.

Сама Наталья Башева уверена, что театр ожидают не лучшие времена:

— Новый директор объявил свою точку зрения на репертуарную политику театра: спектакли для самых маленьких, малобюджетные. Вопросов о нравственном, моральном воспитании зрителя он ставить не собирается. И мы с ним очень серьезно расходились в этом. Вместо того чтобы находить точки соприкосновения, какой–то компромисс, он просто предпочел не продлевать со мной контракт. Пошел раскол в труппе театра.

Естественно, эмоции уже остыли. Я просто бы хотела обратить внимание, что мы единственный профессиональный театр для детей и молодежи, занимающийся вопросами воспитания подрастающего поколения. ТЮЗы именно для этого и были созданы как воспитательная структура. Поэтому менять репертуарную политику недальновидно. Я много лет потратила на то, чтобы заниматься с детьми, подростками. У меня есть видение, которое совпадает с видением великих деятелей детского театра начиная от Мозолевской и заканчивая Корогодским. Многие видные деятели — и критики, и театроведы — точно такого же мнения. Мы не можем только зарабатывать деньги. Мы отвечаем за детей.

Директор ТЮЗа Юрий Кулик считает, что нагнетать обстановку в данной ситуации не стоит, по своей сути это сугубо профессиональное дело театра. Люди непосвященные видят только верхушку айсберга, да, по большому счету, им и неинтересно знать истинные причины конфликта. Уже через неделю в ТЮЗе будет представлен новый главный режиссер. Кулик надеется, что это положит конец всем интригам.

— Произошедшее — ни в коем случае не война амбиций, —  излагает свою точку зрения Юрий Владимирович. — Когда я пришел на директорскую должность, то вообще не знал работ Натальи Олеговны. Но контракт у нее закончился, и я как наниматель имел право его не продлевать. Потому что есть человек, который, как мне кажется, будет лучше выполнять обязанности главного режиссера Театра юного зрителя. Уже через неделю–полторы соберем пресс–конференцию и расскажем о своих планах.

— Некоторые актеры из числа тех, кто подписал письмо в защиту Башевой, ставят вам в упрек то, что в выходные дни в театре нет вечерних спектаклей.

— Замечу: 17 человек из труппы подписали это письмо, а актеров у меня 45. Мнение остальных что ли не учитывается? А поговорили бы вы с цехами, там тоже у людей определенное мнение... Мы находимся сейчас не в своем помещении, поэтому — да, есть сложности. Зато утром играем по два спектакля. Во–первых, вечерних спектаклей нет, потому что это зависит от занятости актеров — невозможно выходить на сцену третий раз за день. Во–вторых, у нас уже нет того количества спектаклей, которые мы могли бы играть вечером на сцене Дома литератора. Проблемы с репертуаром: спектакли громоздкие, огромные. Театр совершенно не подготовлен к работе на чужой площадке на время ремонта. Клуб имени Дзержинского, который мы арендуем, предоставляет нам только 2 — 3 дня в месяц. И то с большой неохотой, потому что дети — беспокойная публика.

Популярных спектаклей, таких, которые бы раскупались зрителями через кассу, как в Купаловском или Русском театре, в ТЮЗе, к сожалению, нет. Ни один наш спектакль через кассу не продается. И, скорее, это вопрос не ко мне, а к бывшему руководителю: почему спектакли не продаются? Почему не пользуются спросом? Кто–то говорит, что у нас плохая реклама. Да хорошему продукту реклама не нужна! Люди сами идут на хороший спектакль. Сарафанное радио срабатывает мгновенно: «Вы видели такой–то спектакль?» Этого в ТЮЗе давно нет.

— Ваши оппоненты говорят, что вы собираетесь сделать из ТЮЗа «чемоданный» театр.

— Никогда в жизни я не говорил о «чемоданном» театре. Наоборот, я против этого. Должны быть свое театральное помещение и небольшие по количеству действующих лиц спектакли. Чтобы во время реконструкции мы могли выезжать на любую площадку. Чем плох спектакль, если в нем задействованы 4 — 5 актеров? Магия театра вообще не поддается алгебре: порой 2 актера могут увлечь, а 20 на сцене не вызовут никаких эмоций. Кроме того, мы должны зарабатывать, выполнять планы, подходить к нашим проблемам профессионально. Никто не говорит о коммерческом детском театре, нам бы выжить в данных условиях.

Компетентно

— Ситуация в ТЮЗе назревала давно, — подводит черту под эмоциями начальник управления культуры Мингорисполкома Владимир Карачевский. — И, насколько возможно, управление культуры обращало на нее внимание. Я приходил в театр, не раз проводил совещания, разговаривал и с директором, и с главным режиссером. Но положение зашло в тупик, коллектив начал раскалываться. Пути примирения в результате длительных переговоров не были найдены. Надо было менять все кардинально. Это как при разводе: да, не получилось, развелись, но оба супруга остались хорошими людьми.

Никто не говорит, что Наталья Башева — бесталанный человек и она будет выброшена на улицу. Я уже сказал ей, что готов рассмотреть вопрос ее трудоустройства в одном из городских театров. Ведь не всегда режиссер может найти себя в пределах одной сценической площадки: где–то не получилось, зато в другом месте его талант раскроется как никогда. А в ТЮЗе через полторы недели будет назван новый главный режиссер. И мы надеемся, что после этого в истории театра начнется новая плодотворная страница.

Автор публикации: Валентин ПЕПЕЛЯЕВ