Виктор Ерофеев: В России растет сила презрения к государственной власти
29.12.2009 20:10
—
Новости Культуры
В статье, опубликованной в немецкой Frankfurter Allgemeine Zeitung, российский писатель Виктор Ерофеев рассуждает о том, как один из идеологов "суверенной демократии" мог написать роман, не оставляющий читателям надежды.
"У нас, в России, - начинает свою статью Виктор Ерофеев, - представители высших эшелонов власти редко создают поистине талантливые произведения". Брежнев на излете политической карьеры опубликовал воспоминания - правда, мало кто верил даже в то время, что написал он их сам. К разряду писателей можно отнести разве что Екатерину Великую, писавшую пьесы для театра и мемуары, да Ленина, автор многочисленных сочинений, пропитанных ненавистью к буржуазии. Сталин в юности писал стихи, однако позднее предпочел продемонстрировать собственной стране и всему миру гигантское реалити-шоу.
И вот в современной России случилось нечто неслыханное, продолжает Ерофеев. Влиятельный кремлевский идеолог, которого многие по праву считают третьим человеком в государстве, написал роман о жизни в России. "Околоноля" вышел под псевдонимом, но уже в скором времени мало кто сомневался в том, что за ним скрывается Владислав Сурков.
Сурков, создатель политической философии под названием "суверенная демократия", мягко говоря, не пользуется популярностью среди представителей оппозиции и российской интеллигенции, пишет Ерофеев. Зато для госчиновников он - "свет в кремлевских окнах". Но может ли человек, постоянно подозревающий "заграницу" в попытках влиять на происходящее в России, написать нечто стоящее, задается вопросом писатель?
На эту тему в российских СМИ развернулась нешуточная дискуссия: в таких изданиях, как проправительственные "Известия", а также в устных комментариях всем известных друзей Кремля - к примеру, режиссера Никиты Михалкова, сравнившего роман Суркова с булгаковским "Мастером и Маргаритой", - "Околоноля" был безоговорочно признан успешным. При этом в оппозиционной прессе, существующей, между прочим, "благодаря великодушию" того же Суркова, роман разнесли в пух и прах. Что в общем-то логично, считает Виктор Ерофеев.
По мнению писателя, которым он делится с читателями немецкого издания, роман Суркова не лишен таланта, при этом манера изложения и стиль походит на своего рода внедорожник, "преодолевающий болота и ухабы современного литературного ландшафта, ненадолго буксуя на литературных банальностях и полулитературных цитатах".
Однако, продолжает Ерофеев, решающее значение имеет не сама книга, а "стремление к нулю" заложенных в ней философии и восприятия. Автор романа по-настоящему разочарован. Его героя переполняет презрение. Как некогда Андрея Болконского, у которого презрение вызывала даже смертельно ранившая его граната.
"Сила презрения, пронизывающая весь роман, порождена не столько подлостью богатых дураков и беспомощностью интеллигенции, сколько самым болезненным аспектом российского мифа - что и народ заражен той же чумой", - пишет Ерофеев. И здесь, по его мнению, возникает тайный мотив - оправдание власти. "Именно здесь начинает трещать по швам российский либерализм, а вместе с ним и российская демократия". С отвращением читатель понимает, что для сегодняшней России что-то сделать может лишь по-настоящему великая фигура, которой в реальности не существует. И эту мысль внушает нам человек из Кремля, обращает внимание Ерофеев.
И тем не менее, заключает известный писатель, "я вижу, как с другой стороны поднимается волна протеста, растет сила другого презрения - со стороны критиков-гуманистов, жизнелюбивых писателей, разрозненной интеллигенции и просто честных блоггеров - презрение к российской государственной власти и всевозможным псевдоавторам", которые хотят обосновать перед читателями необходимость своей власти.
"У нас, в России, - начинает свою статью Виктор Ерофеев, - представители высших эшелонов власти редко создают поистине талантливые произведения". Брежнев на излете политической карьеры опубликовал воспоминания - правда, мало кто верил даже в то время, что написал он их сам. К разряду писателей можно отнести разве что Екатерину Великую, писавшую пьесы для театра и мемуары, да Ленина, автор многочисленных сочинений, пропитанных ненавистью к буржуазии. Сталин в юности писал стихи, однако позднее предпочел продемонстрировать собственной стране и всему миру гигантское реалити-шоу.
И вот в современной России случилось нечто неслыханное, продолжает Ерофеев. Влиятельный кремлевский идеолог, которого многие по праву считают третьим человеком в государстве, написал роман о жизни в России. "Околоноля" вышел под псевдонимом, но уже в скором времени мало кто сомневался в том, что за ним скрывается Владислав Сурков.
Сурков, создатель политической философии под названием "суверенная демократия", мягко говоря, не пользуется популярностью среди представителей оппозиции и российской интеллигенции, пишет Ерофеев. Зато для госчиновников он - "свет в кремлевских окнах". Но может ли человек, постоянно подозревающий "заграницу" в попытках влиять на происходящее в России, написать нечто стоящее, задается вопросом писатель?
На эту тему в российских СМИ развернулась нешуточная дискуссия: в таких изданиях, как проправительственные "Известия", а также в устных комментариях всем известных друзей Кремля - к примеру, режиссера Никиты Михалкова, сравнившего роман Суркова с булгаковским "Мастером и Маргаритой", - "Околоноля" был безоговорочно признан успешным. При этом в оппозиционной прессе, существующей, между прочим, "благодаря великодушию" того же Суркова, роман разнесли в пух и прах. Что в общем-то логично, считает Виктор Ерофеев.
По мнению писателя, которым он делится с читателями немецкого издания, роман Суркова не лишен таланта, при этом манера изложения и стиль походит на своего рода внедорожник, "преодолевающий болота и ухабы современного литературного ландшафта, ненадолго буксуя на литературных банальностях и полулитературных цитатах".
Однако, продолжает Ерофеев, решающее значение имеет не сама книга, а "стремление к нулю" заложенных в ней философии и восприятия. Автор романа по-настоящему разочарован. Его героя переполняет презрение. Как некогда Андрея Болконского, у которого презрение вызывала даже смертельно ранившая его граната.
"Сила презрения, пронизывающая весь роман, порождена не столько подлостью богатых дураков и беспомощностью интеллигенции, сколько самым болезненным аспектом российского мифа - что и народ заражен той же чумой", - пишет Ерофеев. И здесь, по его мнению, возникает тайный мотив - оправдание власти. "Именно здесь начинает трещать по швам российский либерализм, а вместе с ним и российская демократия". С отвращением читатель понимает, что для сегодняшней России что-то сделать может лишь по-настоящему великая фигура, которой в реальности не существует. И эту мысль внушает нам человек из Кремля, обращает внимание Ерофеев.
И тем не менее, заключает известный писатель, "я вижу, как с другой стороны поднимается волна протеста, растет сила другого презрения - со стороны критиков-гуманистов, жизнелюбивых писателей, разрозненной интеллигенции и просто честных блоггеров - презрение к российской государственной власти и всевозможным псевдоавторам", которые хотят обосновать перед читателями необходимость своей власти.