Собственные телевершины Олега Лукашевича Телевидение — труд, конечно, коллективный, но оно перестает быть скучным и местечковым только тогда, когда появляются яркие личности

Стать известным легко — достаточно какое-то время помелькать на экране. Давно примелькался на “первой кнопке” отечественного ТВ и Олег Лукашевич. Однако он никогда не стремится покорить уже покоренные кем-то телевершины — всякий раз ищет и находит новые. Впрочем, Олег всегда что-то ищет: то за кулисами самых именитых кинофестивалей, то в “запасниках” истории. В итоге — “Новая коллекция” эксклюзивных телеинтервью: Пол Верхувен, Микеле Плачидо, Катрин Денев, Педро Альмодовар, Патрисия Каас, Питер Гринуэй, Кшиштоф Занусси, Пьер Карден... Теперь вот — целая “Эпоха”, позволяющая опять-таки по-новому взглянуть на Адама Мицкевича, Луиса Майера, Евфросинию Полоцкую, Марка Шагала...

— Олег, сегодня ты известен как автор многочисленных проектов, которые зритель не оставляет без внимания. Это действительно признание. Путь к нему был тернистым?

— Я пришел на телевидение наивным студентом — пятикурсником журфака БГУ. Был абсолютно уверен, что все примут меня с распростертыми объятиями, будут чему-то учить, объяснять, показывать. Ведь даже самому талантливому человеку нужно в первое время помочь раскрыться. Но не тут-то было. “Рельсы” в мир телевидения пришлось прокладывать самому методом проб и ошибок. А вообще, карьеру журналиста я начинал на радио. На экран попал благодаря Григорию Киселю, который руководил тогда Белтелерадиокомпанией. Он поверил в меня и сказал: “Иди, покажи, на что ты способен!” Так я пришел в “Агентство теленовостей”, откуда впоследствии и начал “шагать”, создавая один проект за другим.

— А когда ты понял, что готов делать серьезные авторские работы?

— Несколько лет я занимался новостями, и в какой-то момент осознал, что достиг потолка и дальше не развиваюсь как журналист. Я решил, что надо попытаться воплотить в жизнь свои самые, казалось бы, несбыточные творческие желания... Мне захотелось поехать на Каннский кинофестиваль. Было интересно понять и почувствовать европейскую атмосферу искусства, роскоши, таланта...

— Это правда, что на сегодняшний день ты единственный белорусский журналист, работающий на фестивалях класса “А”: в Каннах, Берлине, Венеции и других странах?

— Я первый белорусский журналист, который был аккредитован на эти фестивали — это правда. На сегодняшний день в Венеции из наших, кроме меня, никто не работает. В Берлине белорусских журналистов я видел, как и в Каннах в этом году. Но хочется спросить: друзья, что вы там делали? Где результат вашей работы? Где эксклюзивные интервью? Этого нет, а все потому, что главное на таких фестивалях — связи с пресс-агентами, которые представляют то или иное кино либо кинозвезду. Связи эти налаживаются годами, а сотрудничество становится возможным только по результатам твоей работы. После окончания шоу агенты просят прислать твое творение: программу, фильм, интервью. Они получают диск и смотрят на подачу, монтаж, оформление, на то, как программа построена, как выглядит в ней герой, вдумываются в текст, после чего выносят вердикт — работать с тобой дальше или нет. Так что журналистская репутация здесь на первом месте, а доказать, что ты умеешь работать по-европейски — быстро, качественно и в собственном индивидуальном стиле, — нужно один раз и на всю жизнь. При этом после первого “показа” ты уже не имеешь права понижать творческую планку.

— У тебя есть любимый фестиваль?

— Любимый, безусловно, Каннский. Помню, когда я впервые попал на знаменитую красную дорожку, был очень счастлив. Эта дорожка ведет в знаменитый кинозал Каннского дворца, куда пускают только по пригласительным билетам. Конечно, звезд подвозят на лимузинах, открывают им дверцы, они идут по “каннской лестнице” и останавливаются для фотографирования. Этот процесс может длиться от семи до двадцати пяти минут — в зависимости от величины звезды. Причем кумирам миллионов даже показывают, где стать, ведь звезда — это товар, который в данный момент “выложили” на мировую каннскую витрину. Товар этот нужно сделать наиболее продаваемым, посему в оборот идет все: платья от известных кутюрье, украшения напрокат от именитых ювелирных домов и даже скандалы. Ведь каждый из богатых и знаменитых знает, что завтра о нем могут забыть и нужно сделать все для того, чтобы этого не произошло. Билетов на кинопоказы в Каннах не продают — вход только по приглашениям. После окончания вечернего сеанса, как правило, обязательно проходит грандиозный прием в честь актеров и режиссеров той или иной картины, где и можно пообщаться с кинозвездой.

— Бывая на таких фестивалях, задумываешься ли ты о судьбе белорусского кино?

— Конечно, задумываюсь и до сих пор задаюсь вопросом: почему “Беларусьфильм”, выпуская художественные, анимационные и документальные фильмы, не представляет их на европейском кинорынке, например каннском — одном из самых крупных? Неужели нам он не интересен? Как-то я зашел на интернет-страницу “Беларусьфильма” и понял, что нам интересны российские, украинские фестивали, но только не европейские. Для чего тогда кино снимается, если его видит минимальное количество зрителей? Возможно, белорусы подают заявки на данные фестивали, но за время моей работы ни одна белорусская кинолента не была представлена, к примеру, в программе Каннского фестиваля. Значит, уровень национального кино не дотягивает до планки фестиваля класса “А”. Зато можно порадоваться за наших соседей, страны Балтии, которые производят кинопродукции гораздо меньше, чем белорусы, но постоянно присутствуют в Каннах. Свой большой павильон на время фестиваля уже второй год подряд открывает Украина. Что нам мешает продвигать национальный кинематограф в Европу, тем более имея мощную поддержку государства? Не могу не сказать и о минском кинофестивале “Лістапад”. Нужно менять концепцию этого форума, уйти от провинциальности. Нужно вращаться там, где вращаются влиятельные персоны, от которых зависит мировой кинематограф. Возможно, тогда минский кинофестиваль приобретет статус и уважение. Сегодня о нем знают только у нас.

— Отойдем от кино. Сегодня ты известен как автор телевизионного цикла “Эпоха”. Чем тебя привлекает работа над историческими проектами?

— Я стараюсь идти вперед. Сначала мне было интересно заниматься одним делом, потом я вырос до уровня фестивалей международного класса. Затем заинтересовался историей нашей страны, и мы с моим коллегой Александром Алексеевым в 2002 году стали авторами цикла программ “Наше наследие” — сто серий, в которых подробно рассказали об архитектурных достопримечательностях Беларуси, после чего издали одноименный фотоальбом. В тот момент мы не думали о том, сколько заработаем, просто хотели сделать сувенир, визитную карточку, которая достойно представит нашу страну. В итоге книга удалась. И свидетельство тому — тираж более 26 тысяч экземпляров. Сегодня я работаю над телепроектом “Эпоха”, рассказываю об известных исторических личностях, стараюсь найти новые, малоизвестные факты. К примеру, мы нашли в архивах многие документы, которые ранее нигде не публиковались, открыли для белорусов места, связанные с именами наших героев — от Чили до Гавайских островов. Первыми из белорусских журналистов получили годовую журналистскую аккредитацию в США, держали в руках настоящий “Оскар”, первыми снимали в Голливуде. Сейчас я создаю фильмы о Франциске Скорине, Наполеоне Орде, династии Радзивиллов. Это очень кропотливая работа. Исторические проекты не только заставляют задуматься о своих корнях, но и позволяют почувствовать ту или иную эпоху, ее дух, энергетику... Это питает новыми знаниями, эмоциями, чувствами, которые я и несу зрителю. Я счастливый человек, ведь Бог дал мне возможность видеть жизнь во всех красках, наслаждаться этой жизнью, пропускать ее через себя и радовать этим позитивным зарядом окружающих, приносить им пользу. А в этом, наверное, и есть смысл жизни.