«А наш абы што говорит — про трактор, сто грамм, баню». Лукашенко разъяснил свою позицию по COVID-19

В «Главном эфире» на «Беларусь 1» показали фрагменты закрытого выступления Александра Лукашенко на встрече с активом Минской области. Президент разъяснил, как принимал решение по коронавирусу и как ему «не поверили».

Фото: Reuters

— Все обострилось, такие страны, как мы, пытались найти свое место. Это все было на ваших глазах. Я постоянно с вами общался, откровенно говорил, как мы будем осуществлять это лечение, что будем делать и так далее — и вы мне не поверили, — сказал Александр Лукашенко, — обращаясь к активу Минской области.

— Видя эту атаку во всем мире (…), Евросоюз — гробы, копают, мрут, в дом престарелых приезжают — а там сотня погибших и т.д. Россия тут изолировала всех и пр. «А наш — абы што говорит, про трактор, про сто грамм, про баню — и т.п.». Я не мог кое-что вам говорить всерьез. И когда я говорил, что трактор вылечит, я понимал, что надо посеять, потому что жрать будет нечего. Я же людей пытался успокоить: нам же сеять надо, от этого никуда не денешься. А все изолировались, но сеяли. Я же это знаю.

По словам Лукашенко, он «как президент, с ума сходя, три месяца переживая за то, что творится с этим ковидом».

— Я же не идиот, я же тоже понимаю, что один в мире, одна страна особый путь заняла борьбы с этим вирусом. Мало того, что вы не поняли, а, не дай Бог, мы не справимся — вы точно начнете о меня вытирать ноги. Легко? Не легко. Но мы победили.

Президент заявил, что Турчин «даже огромная Минская область сегодня скатилась с этого плато — по стране минус 500 (инфицированных — Прим. TUT.BY) несколько дней подряд».

— Все это время плато наше было очень низким, поэтому мы не перегрузили систему здравоохранения. Второе — как-то эта пандемия шла с севера на юг. Уже нет этих проблем, но последним подъем был в Брестской и Гомельской областях. Сейчас они молодцы, выходят из этого. Но система, которая была выстроена, была рассчитана на то, что мы боремся очагово. Очаг есть — мы там воюем. Но мы всегда держали в резерве все — вплоть до комендантского часа.

Александр Лукашенко сказал, что если бы «вся страна поднялась», могло бы дойти и до изоляции — «но Господь нас пожалел».

— Но и расслабляться нельзя. Надо себя беречь, надо заниматься спортом, надо питаться нормально. Вот все вы хвалите врачей и их благодарите — правильно, не имели практически ни лекарств, ничего. Болезнь у каждого практически протекает по-разному, к каждому человеку нужен индивидуальный подход. Лекарство этому подходит, этому нет. Они научились это делать, это действительно подвиг врачей, который будет виден через годы.

— Да, мы будем жить с этим вирусом, да, мы будем болеть, может быть, мы вообще не избавимся от него, как от гриппа. Сейчас уже все сражаются за вакцину, потому что это миллиарды. Представьте: миллиард человек надо привить. Если по пять долларов будет стоить — сколько это денег. Уже все воюют, уже Россия ввязалась в это — мне Путин рассказывал, уже японцы что-то делают, в Западной Европе консорциум какой-то создали, американцы уже испытали вроде бы вакцину. Все борются за триллионы долларов, которые надо будет поделить. Возникает третий вопрос: а может, это кому-то надо было? Наверняка, надо было.

Президент подчеркнул: успокаиваться не надо. И даже посоветовал носить маски.

— Многое — не было бы счастья, да несчастье помогло — от этой пандемии у нас останется. Врачи заметили, что во время пандемии желудочно-кишечных заболеваний у детей почти не было. Начали руки мыть, дезинфицироваться и т.д. — с нами должно остаться навсегда. Маска. Маску и надо надевать где-то. Если в ресторане работаешь, еще где-то, ты подходишь к одному-второму-третьему, обслуживаешь, врачам непременно надо работать в маске. Кому-то надо в перчатках работать всегда. Транспорт нам надо дезинфицировать не один раз в месяц. Сейчас мы после каждого рейса моем-чистим. Утром и вечером это надо будет делать. То есть многие мероприятия, которые важны для жизни человека, с нами останутся навсегда.