Стабильность превыше всего. И ради этого Лукашенко пойдет по трупам?

Аналитики задаются вопросом, почему Александр Лукашенко не вводит в Беларуси карантин, как в большинстве соседних стран, даже в тех (например, в Польше и Украине), где размеры эпидемии пока небольшие и количество больных коронавирусом на душу населения сравнимо или даже меньше, чем в Беларуси.

Очевидно, что ответов несколько: политический, экономический и психологический.

Мантра «стабильности» - это святое для белорусской пропаганды и ее главного героя. Мы не раз были свидетелями, как Лукашенко годами списывал белорусские экономические проблемы на действия соседей или «мировой экономический кризис». 

Даже если тот кризис давно закончился, и все страны региона демонстрировали неплохой экономический рост, стагнацию в Беларуси Лукашенко объяснял исключительно внешними причинами.

Лукашенко понимает, что любые государственные шаги по введению карантина принесут определенные финансовые потери. А тут "выборный" год. В дополнение ко всему еще и без коронавируса возникли экономические проблемы - падение рубля, обвал цен на нефть, нефтяная война с Россией, которые привели к падению экономики в первые месяцы года. 

С другой стороны, Лукашенко должен понимать, что если пандемия в Беларуси расширится катастрофическими масштабами, то в таком случае потери будут еще бОльшими - и финансовые, и политические.

- определенные психологические особенности Александра Лукашенко, который боится хотя бы и незначительных перемен, даже если они не несут непосредственной угрозы политической стабильности или незыблемости  его власти. 

Вся его натура, как мы могли убедиться за последние 25 лет, не принимает, до последнего упирается против перемен. Так и здесь. «Не будем говорить о коронавирусе - значит, его и нет, а вдруг проскочим». 

Можно сколько угодно дискутировать о том, насколько адекватно в демократических странах политическое руководство вынуждено реагировать на настроения общества, которые по каким-то причинам могут стать паническими и нерациональными. 

Но авторитарная модель примечательна тем, что становится заложником взгляда на жизнь, политических интересов или даже особенностей характера одного конкретного человека. 

Пресс-секретарь Лукашенко Эйсмонт когда-то в своем скандальном интервью признавалась, что внутри Администрации президента нет различных взглядов на принципиальные вопросы политики и экономики. Можно не сомневаться, что если какой-то чиновник и имеет такие отличные взгляды, то он не осмелится пойти с ними к Лукашенко, особенно в критической ситуации.

Поэтому ставки «на стабильность» довольно высоки, и у меня лично растет впечатление, что на определенном этапе власти не избежать соблазна попробовать обмануть с цифрами. 

Хорошо помню, когда в мире была вспышка атипичной пневмонии, в Беларуси нередко смерти от этой болезни оформлялись каким-то другим образом (тяжелая степень сердечной недостаточности, например), чтобы не портить статистики. 

Ну и не лишним будет напомнить, что опыт масштабных манипуляций давно отработан властями во время избирательных кампаний.

В конце концов, Лукашенко в любой момент может отступить от своей «стратегии спокойствия», и тогда у него будет довольно универсальная отговорка - «мы, мол, делаем так, как во всем мире». 

Если все пойдет плохо, то можно будет обвинить в халатности и небрежности каких-то чиновников системы здравоохранения, либо традиционно - внешние обстоятельства, неподвластные Беларуси.

Если речь пойдет о тысячах больных, и если, не дай Бог, появятся десятки смертей и властям этого не удастся утаить, то стратегия Лукашенко по поводу «все нормально, выпейте рюмку водки и не волнуйтесь» окажется провальной. 

И, несмотря на всю традиционную флегматичность белорусов, мы не знаем, в какой форме тогда может вылиться народное негодование.

Если же действительно «пронесет», тогда Лукашенко и официальная пропаганда еще долго будут называть нынешнюю стратегию проявлением государственной мудрости и доказательством жизнеспособности белорусской экономической и политической модели.